2. Ведь по сути дела у эволюционистов нет НИ ОДНОГО прямого доказательства истинности своей теории. Никто никогда не наблюдал как один род превращается в другой. Всё сводится к “раскладыванию пасьянсов” из косточек и других “деталей”. “Смотрите, мол, сколько сходства!” Ссылка на миллионы лет тоже очень помогает. “Да за это время кто угодно в кого угодно может превратиться!” Но, как известно, post hoc не всегда означает ergo hoc (после этого не означает вследствие этого) . Ученым мужам-дарвинистам в этом случае логика почему-то напрочь отказывает.

(В.С.Соловьёв: “Из того, что высшие формы или типы бытия являются или открываются после низших, никак не следует, что они суть произведение или создание этих низших. Порядок сущего не есть то же самое, что порядок явления. Высшие формы бытия существуют метафизически прежде низших, хотя являются или открываются позже. Эволюция созидает лишь условия для проявления высшего типа бытия”).

3. Всевозможная внутривидовая адаптация к окружающим условиям (которую ложно назвали микроэволюцией), искусственная гибридизация (внутри одного вида!) не имеют никакого отношения к взаимопревращению видов. Дарвинисты искусно смешивают эти два вопроса, чтобы обмануть доверчивых профанов-обывателей, которым “лень вникать”. Сегодня они еще более путают картину, бездоказательно утверждая, что человек и обезьяна имеют общего предка, которого никто не видел. Это - \"стыдливый\" дарвинизм.

4. Аристотель считал, что жизнь зародилась из простейших форм. Платон наоборот, полагал, что обезьяны, собаки и другие животные образовались позже человека в результате следующих реинкарнаций деградирующих человеческих индивидуумов . В Талмуде говорится, что часть строителей Вавилонской башни в наказание была превращена в обезьян (Санхедрин, 109а).

5. В язычестве очень популярна тема превращений, идея о происхождении человека от какого-то праживотного (тотемизм). Это популярный сюжет многих сказок. Гипотеза эволюции имеет очень давнее происхождение и, видимо, отвечает органическому архетипу человеческого сознания, связанному с идеей происхождения как рождения одного от другого. Именно этим объясняется ее популярность на бытовом уровне. Обезьяна как предок человека уже прочно вошла в фольклор, является темой для бесконечных шуток. Но многие ученые биологи, эмбриологи, генетики (Р.Вирхов, К.Бэр, Г.Мендель, Л.Пастер, Л.С.Берг) и другие глубокие умы (Н.Данилевский, Л.Н.Толстой, О.Шпенглер) отрицали дарвинизм. Сомневались в дарвинизме К.С.Льюис и Г.К.Честертон. Немало и современных ученых, не принимающих дарвинизм и

неодарвинизм.

6. Сам Дарвин понимал своё умозрительное построение скорее как гипотезу, а не как доказанную теорию. У живых существ имеются органы, не развившиеся эволюционным путём, т.к. они не могут работать частично. Дарвин указывал в качестве примера на глаз, современный исследователь М.Бехе (Michael Behe) указывает на нередуцируемую сложность биохимических систем (“Darwin’s Black Box”). Некоторые органы, не находя непосредственного применения, формируются для отдаленной цели. Налицо, таким образом, телеология. Но дарвинисты обходят эти доводы молчанием.

7. Последовательными дарвинистами были нацисты, производившие селекцию людей, уничтожая всех непригодных по их мнению (евгеника). Коммунисты проводили селекцию по классовому признаку. Дарвинизм, примененный к социальной сфере, превращается в социал-дарвинизм, провозглашающий вместо борьбы видов борьбу классов. Если сегодня все это в прошлом, то только потому, что мы непоследовательны в своем дарвинизме, являемся стихийными христианами, жалеем и лечим слабых, хотя это приводит к “ухудшению вида”.

8. Недавно по креационизму вновь решили ударить из “тяжелых орудий”. В “Известиях” (20.03.06) была опубликована статья “Новый обезьяний процесс”, подписанная десятком академиков и несколькими докторами наук. /Интересно заметить, что большинство примкнувших подписантов к биологии не имеют никакого отношения/. Казалось бы, креационистам остаётся под таким напором только постыдно ретироваться. Но, не обращая внимания на демагогические приемы (использование хлестких выражений “мракобесие”, “новый ‘обезьяний процесс’ и т.п.”), давайте более внимательно посмотрим на доводы почтенных ученых. Они утверждают, что “эволюцию следует понимать как не управляемый никем и не предусмотренный заранее (надо понимать, что Бога нет – В.) процесс случайных мутаций и естественного отбора”. Далее торжественно утверждается, что жизнь на Земле существует более трех миллиардов лет, что палеонтологическая летопись подтверждает теорию эволюции? и что якобы найдены “недостающие звенья” эволюции.

9. Напомню, что ещё не из всех музеев антропологии убраны подобные “недостающие звенья”, оказавшиеся грубыми подделками. Можно предположить, что с “палеонтологической летописью”, вопреки заверениям маститых материалистов, тоже дело обстоит не самым благополучным образом. В палеонтологическом летописании труднее поймать за руку, чем при реконструкциях, например, целой семьи по одному зубу “человека из Небраски”. Но уж очень хочется найти заранее известно что. Подгонки и подтасовки, иногда бессознательные, здесь неизбежны. История дарвинизма богата всевозможными фальсификациями (см. биогенетический закон Э.Геккеля). Не мудрено, что и найдут кого-нибудь, как всегда бывает в таких случаях, и “назначат” общим предком. Академики явно вводят широкую публику в заблуждение, когда бодро утверждают, что уже найдены переходные формы между человеком и обезьяной. Предположение в науке вообще-то принято называть гипотезой, а не доказанной теорией. Напомню, что дарвинизм не имеет ни одного прямого доказательства своей истинности, чем могло бы быть только непосредственное наблюдение процесса эволюции.

Возникают вопросы:

1. На каком основании делается совершенно бездоказательный вывод, что генетическое (частичное) сходство означает генетическое родство? Пломбир не “произошел” от эскимо, а современный компьютер - от телевизора. У одного и другого один творец – человек. В настоящее время множество живых организмов прекрасно существуют параллельно, никак не смешиваясь. Их генетическое сходство может объясняется не мифическим \"общим предком\", а сходными условиями существования и обитания. Ничто не препятствует допущению, что имеется множество параллельных генетических линий, и все модификации были и происходят (это подлежит наблюдению) только внутри одного генотипа.

2. Согласно теории вероятности, при наличии мутаций соответствующих мутантов должно быть ОЧЕНЬ много, т.к. мутации происходят случайным образом по всем многочисленным параметрам живого организма, причем не только в прошлом, но и в настоящем. Т.е. не только в археологических слоях должно быть большое количество останков неудачных (“отбракованных” естественным отбором) экземпляров живых существ, но и среди современных людей должны бродить несметные толпы всевозможных мутантов (неудачных мутаций должно быть в тысячи раз больше, чем удачных). Резких “промежутков” между видами, таким образом, не должно быть. Расхожая ссылка на миллионы лет здесь не помогает, т.к. этот процесс мутаций постоянный. Вопрос: где же все эти бесчисленные мутанты? Сам Дарвин указывал на отсутствие “промежуточных звеньев” в эволюции как на самый сильный довод против его гипотезы. Даже количественно живых существ не хватило бы на подобный эксперимент. При мутациях такого характера при наличии сотен тысяч, если не миллионов, параметров, при количественно невысокой репродуктивной способности и при средней продолжительности жизни 20 лет. и невысокой численности населения, - как показывают математические расчеты, даже времени существования вселенной (ок.15 млрд. лет) оказывается недостаточно для возникновения человека.

3. Естественный отбор, конечно, происходит, но КТО осуществляет естественный отбор? Дарвинисты говорят, что это происходит естественным путём, опять знаменитое “само” помогает. Таким образом, они ловко запрятывают телеологию (целеполагание), которая все-таки присутствует в гипотезе эволюции. Дарвинисты наделяют, таким образом, природу божественными функциями самоорганизации, самоусложнения, т.е. разумом, способным творить чудеса: из неживого творить живое, создавать сложнейшие системы. Но не надо быть специалистом по термодинамике и теории вероятностей, чтобы не признавать такую гипотезу.

4. На основании каких критериев дарвинисты называют адаптацию эволюцией? Строго говоря, эволюция предполагает усложнение системы. Знаменитые вьюрки, которых наблюдал Дарвин на Галапагосских островах, различались друг от друга, но все-таки принадлежали к одному виду. Можно, не выходя из дома, заметить, что дерево, растущее на открытой местности, отличается от дерева того же вида растущего в лесу. Таким образом, имеются большие сомнения даже относительно микроэволюции, не говоря уже о макроэволюции, которая представляется сущей фантастикой.

При существующей псевдонаучной методике можно с таким же успехом доказать, что не человек произошел от обезьяны, а наоборот: обезьяна произошла от человека. В самом деле, почему непременно должна быть эволюция, а не инволюция?

5. Эволюционизм предполагает, что смерть имела место в раю (если только они признают наличие рая), поскольку все живое образовалось не сразу, а путем смены поколений. Чтобы выйти из этого затруднения богословы-эволюционисты (А.Кураев) предлагают понимать рай как какую-то часть существующего мироздания, где в целом были другие законы. Эдем якобы возникает позже сотворения мира. Это не представляется убедительным, т.к. всё несовершенства и страдания существующего животного мира в христианской традиции связываются с грехопадением людей в раю.

6. Дарвинизм (как и неодарвинизм) утверждает, что главный критерий эволюции – это выживаемость особей. Но известно, что чем сложнее система, тем она ненадежнее. Объективного критерия сложности, конечно, у дарвинистов нет, хотя они и оперируют термином «простейшие». Откуда же взялась избыточная (для выживаемости) сложность человека? Не является ли очень живучий таракан «венцом творения»?

Так что с умозрительной точки зрения дарвинизм внутренне противоречив и сама себя опровергает. Все приведенные выше доводы носят умозрительный характер, и ученые биологи-практики могут привести свои доводы в пользу эволюционизма, исходя из своих опытных данных. С богословской точки зрения, неважно - каким именно образом Бог создавал этот мир во времени: сразу или поэтапно. Я бы не хотел чрезмерно упрощать картину. Существует компромиссная гипотеза направленной эволюции, согласно которой мутации (изменения) происходили не случайным образом, а направленно под действием некоего организующего начала – Бога. Такой точки зрения придерживался в частности священник Александр Мень. Не отрицали возможность эволюционизма прот. М.Чельцов, прот. В.В.Зеньковский, еп.Василий Родзянко и др. Догматическим основанием для такого подхода является делегирование Богом творческих функций воде и земле (Быт.1, 20, 24), некоторая синергия Бога и природы.

В 1930г. появляется работа прот. Георгия Флоровского “Эволюция и эпигенез”, где содержится, пожалуй, наиболее глубокое понимание идеи развития. Указывая на телеологичность эволюции, Флоровский задумывается над этико-философским аспектом проблемы: каким образом формируется человеческая личность, её нравственная вменяемость, её свобода? Этот процесс Флоровский апофатически называет эпигенезом. Свобода есть разрыв в причинно-следственных связях. Продукты творческой свободы человека невозможно объяснить генетически, как невозможно, изучая серое вещество мозга, прочитать мысль.

Дарвинизм, как разновидность материализма и сопутствующего ему редукционизма, имеет особенно тяжелые последствия для этики. Его основной тезис – борьба на уничтожение противника. Его основная заповедь: “добей (съешь) слабого!”. (Не понятно в таком случае: почему матери тут же не поедают своих детёнышей). Но у дарвинистов на этот случай припасено “волшебное слово” – инстинкт.

Пока же к эволюционистам все направлений просьба быть поскромнее и называть свое учение гипотезой, а не научной теорией.

игумен Вениамин

кандидат богословия

С-Петербург